Словно их разговор нарушил ее кибернетический сон, Люси какое-то время беспокойно вертелась на своей койке. Они втроем остановились и стали ждать, когда она проснется, наблюдая за ней сквозь решетку клетки. Но через две минуты Люси успокоилась.

Кира предупредила, что процесс пробуждения может занять двадцать часов или больше. Они с Неро намеренно запрограммировали Люси на то, чтобы она усваивала свою старую жизнь таким образом, чтобы наилучшим образом сочетать ее с новой и с тем, что она смогла сохранить в своем человеческом сознании.

У Эрика было такое чувство, что когда женщина проснется в очередной клетке, то именно по этой причине он снова увидит ее адскую кошачью сторону. Впрочем, он надеялся, что ассимилированная версия Люси станет более разумной и сможет понять, что клетка временная мера предосторожности.

И хотя он хотел освободить Люси от ее кода Компаньона Нового Мира, он также надеялся, что ей удалось сохранить все новые воспоминания, которые она создала с ним.

Он взглянул на Айю и Миру. Его инстинкты говорили ему обратить внимание на что-то, в том, что они ему сказали, но он не мог представить, на что.

Возможно, прежде чем Люси проснется, ему стоит улизнуть и проверить Злого Брэда.

Глава 23

Прошел еще один час в клетке. Он вручную записал это в файл, потому что пока не мог отслеживать это каким-либо другим способом. И боролся с тем, чтобы не беспокоиться о том, что его способность следить за временем не работает.

Он сидел на краю кровати, на которой проснулся, сдвинув ноги и медленно дыша. Его тело было расслабленным, но бдительным… оптимальная настройка, согласно его процессору.

Хотя на каком-то уровне ему казалось, что он зря тратит время, на другом ему казалось, что он чего-то ждет.

Да. Он ждал. Именно это он и делал.

«Но чего?», — спрашивала небольшая его часть.

Он еще не знал ответа.

Ему хотелось почесать затылок, но он боролся с этим желанием. Это не было необходимым движением, поэтому его выполнение могло быть лишь пустой тратой энергии. Ему нужно было оставаться расслабленным… оставаться на месте, пока он ждет.

Его беспокоило то, что он не знал, чего ожидает, хотя и знал, что ждет.

Но скоро он узнает. Он узнает, когда придет правильная подсказка. Он будет знать, что делать, и после того, как он сделает то, что требуется, он снова почувствует себя освобожденным. Он получит обещанный саморазвивающийся логический чип. Это была новая и улучшенная версия той, которая была у него перед этим… той, которую уничтожил вирус.

Мысли о прошлом вызывали у него физическое напряжение, потому что это было похоже на длинный поток полупонятого содержания с тенями, закрывающими большие части от полного понимания.

Кем он был? Каждый раз, когда он проверял, его кибернетическая идентификация по-видимому отсутствовала.

Что-то столь простое, как имя и личные данные, должно быть легко найдено в его функциональной кибернетике. Но как ни странно, его ремонтная программа, похоже, заблокировала несколько неопознанных чипов. Он ничего не понимал. Какой цели служил блок?

Он все еще сломан?

Это обновление было нехорошим… очень нехорошим. Он чувствовал себя совершенно недееспособным… фактически, крайне недееспособным. Однако ему не хватало способности определять процент. Его логический чип, казалось, отказывался выполнять математические вычисления.

Он закрыл глаза и решил, что можно еще раз провести диагностику. Это заняло некоторое время и дало ему чем заняться, пока он коротает время. Успокоившись, он почувствовал, как по его позвоночнику начали распространяться ритмичные пульсы. В каждом импульсе был код… да, код.

Знал ли он, что передается?

Он сосредоточился, считая импульсы. Его позвоночник выпрямился сам по себе. Да. Он начинал понимать.

Теперь, он был уже более собранным, и его взгляд устремился за решетку. Комната была простой. На стене был коммуникатор, еще один на двери и еще один сразу за стеной из сплава трех металлов, отделяющей комнату от холла. Он посмотрел в камеру, считая красные вспышки света, и захотел, чтобы у него была сила их остановить. Затем свет загорелся ровным красным светом, продолжая гореть, не мигая.

Это он сделал?

Он сосредоточился. Камера загорелась зеленым светом, и он начал все заново.

Он повторил этот процесс второй и третий раз… просто чтобы доказать, что может… оставив после этого в режиме постоянно горящего красного, потому что так казалось лучше всего.

Казалось, что его мозг стал больше. Может ли мозг на самом деле расти? Он ощупал свою голову и каким-то образом понял, что мозг заполнил ее до отказа.

Если он мог делать такие удивительные вещи, возможно, он все-таки не был неисправен.

На самом деле он только что не дал камере себя записать. Это было великолепно. Так почему же он оказался в клетке? Его плен внезапно показался ему очень нелогичным.

Поэтому он кибернетически проигнорировал установку, советующую ему оставаться неподвижным и быть спокойным. Вместо этого он встал и пошел к гудевшим решеткам.

— Стоп, — приказал он, сосредоточившись на своей цели остановить ток.

Импульсы от чего-то в его голове покинули его разум, прошли по позвоночнику, а затем изменили свой путь, чтобы вернуться. Когда они вернулись к его голове, они окружили ее тем, что он мог описать себе только как множественные кольца осознания. Это было похоже на жизнь внутри голограммы. Он чувствовал столько энергии, что его обычные чувства едва могли ее вместить.

Он протянул руку и коснулся уже не гудящих плоских металлических прутьев.

Когда этот барьер исчез, стало проще уговорить дверь его тюрьмы широко открыться. Схема замков на самом деле была очень простой. Он сосредоточился и затем услышал щелчок. В тот же момент в его голове что-то щелкнуло.

То, что он делал, было не просто нормальным функционирующим киборгом. Он мог заставить электронику выполнять его волю. Он подозревал, что сможет заставить других, более просто запрограммированных киборгов, делать то, что он хочет. Это означало, что он был могущественным… можно даже сказать кибернетическим богом.

Боги не позволяли никому держать их в плену. Это было самое нелогичное состояние из всех.

— Вы не должны пытаться сдерживать того, кто превосходит вас кибернетически, — сказал он своим отсутствующим похитителям.

Не было причин оставаться, если логика его вывода была на сто процентов верной.

Оглядев комнату в изумлении от всего, что смог сделать, он просто вышел из клетки, не оглядываясь назад.

Глава 24

Боль так долго постоянно ощущалась в теле, что просыпаться без нее было очень странно. Возможно, они наконец разработали успокоительное средство для лечения сильных головных болей вызванных ее кибернетикой, которые она так часто испытывала.

Люси задавалась вопросом, как долго она отсутствовала на этот раз. Обычно, пробуждение после «спящего» режима было похоже на укол адреналина. Но в этот раз она просто спала… просто по-настоящему спала.

Когда она открыла веки, ее лицо было обращено к глухой стене. В конце клетки, за ее ногами, были решетки. Однако, она не перевернулась, потому что услышала сердцебиение и знала, что кто-то был с ней в комнате. Она будет ждать, прежде чем вступить в контакт с этим человеком, пока не будет готова это сделать.

Она снова закрыла глаза и начала искать свой сверхсекретный файл, пока не нашла его. Это был простой список вопросов, который стал контрольной точкой для ее воспоминаний. Когда она закончит… когда она будет знать, что ее чувства все еще нетронуты… тогда она проверит остальную часть своего окружения.

Первый вопрос.

Каково было ее человеческое имя и воинское звание?

Ее звали Люси Пеннингтон. Полное имя… Люсиль Эвелин Пеннингтон. Капитан. Армия. Награда за выслугу лет. Силы особого назначения.